Koнкурсный рассказ №01/42

СКАЗАНИЯ «КАТАКЛИЗМА»
«Я - Нямбобо. Я - воин Света»
Автор: Нямбобо - Черный шрам


- На самом деле всё проще простого, - вещал седой статный рыцарь кучке новоиспечённых паладинов. - Есть весы. На левой их чаше безумный аспект со своими гадостными прихвостнями. Давят её вниз лиходеи из сил всех своих мерзостных. - Тут оратор повысил голос. - Так скажите, что не даст мерилу склониться в их сторону?

- Тяжесть! Нашего! Молота! - привычно, с готовностью взревели новобранцы.

- И крепость нашей веры. Сила света дана нам для того, чтобы служить, защищать, и, конечно, - тут ветеран нарочито выдержал паузу, - карать!

По одобрительному гулу слушателей можно было догадаться, что именно это им и не терпелось сделать.

- Теперь ступайте к своим наставникам. Для каждого найдётся задание.

- После таких речей и опять гонять волков да местную шушеру, - пробурчал кто-то из толпы.
Слова недовольного не укрылись от ушей рыцаря.

- А ты, сопляк, думаешь, что, с горем пополам, выучил одну печать, и можешь сразу бросить вызов Смертокрылу или какой другой ящерице? В настоящем бою твоя слабость и неопытность будут смертным приговором не только тебе, но и товарищу, чью спину ты должен прикрывать. Или соратникам с которыми, плечом к плечу, будешь держать строй под натиском таких врагов, каких ты, маменькин сынок, не видывал даже в своих самых страшных кошмарах! - Пристально вглядываясь в ряды притихших рекрутов, паладин старался казаться рассерженным. - Кому-то ещё не по нраву местная шушера? Нет? Тогда топайте отсюда.

На этой воодушевляющей ноте будущие "каратели" поспешили удалиться. Все, кроме одного.

- Сэр, извините, сэр! Сэр Годрик изъявил желание немедленно отправится на фронт, а меня брать с собой наотрез отказался. Так что я теперь наставника никак не имею.

- Такие как Годрик сейчас пригодятся на передовой. А ты у нас... Намбэ...

- Нямбобо, сэр.

- Нам...

- Нямбобо.

- Кто ж тебя так обозвал? - Из-под густых с проседью усов ветерана выглянула белозубая улыбка.

- Полагаю, что мои родители, сэр.

- Какой серьёзный. Ладно, сейчас подумаю куда тебя пристроить. Так... Если хорошо попросить, за тобой, наверное, может присмотреть один мой старый знакомый. Он уже не состоит на службе, но дело своё знает.



С самого полудня, битый час, Нямбобо топтался на пристани, ожидая обещанную замену сэру Годрику. "И почему именно на пристани, - размышлял наш герой, щурясь, под палящем солнцем, - Мы что куда-то поплывём?" Тем временем порт жил своей жизнью. Шум прибоя складывался с руганью моряков и криками чаек в неприятный для паладина мотив. От воды несло тухлой рыбой и прохладой. Туда-сюда сновали рабочие, загружая и разгружая трюмы кораблей. Вот, под лёгкий цокот копыт, на причале появилась какая-то дренейка. Прищурилась, что-то высматривая, и, вдруг, направилась прямиком к нашему герою. Её дорогие сине-жёлтые доспехи, начищенные до блеска, сверкали на солнце. Увесистый боевой молот с короткой рукояткой украшал пояс. Тонкий золотистый обруч зачарованного шлема, словно металлический нимб, парил над головой хозяйки. О, если бы у паладинов имелась королева, то она была бы похожа на неё. "Неужели это и есть..." - опешил бывший подопечный сэра Годрика.

- Мянбебе?

- Нямбобо.

- Я - твоя.

Несколько мгновений юный паладин растерянно смотрел на собеседницу, ожидая окончания фразы. Так и не получив его, спросил:

- Наставница?

- Всему научу. - заверила дренейка, хлопнув парня по плечу рукой в пудовой, латной перчатке, да так, что её новый ученик еле устоял на ногах. - Идём.

Нямбобо далеко не был коротышкой. Для человека. Но дренеи от природы более рослая, крупная раса, что, хочу отметить, никак не уменьшало красоты и изящества женщин этого народа, а скорее, наоборот, придавало им особый шарм в глазах некоторых людей. К сожалению, наш герой был не из их числа. "Да она же меня почти на голову выше! А что за силища... - в таких нелёгких думах молодой паладин плёлся за своей наставницей. - И говорит так странно. Ох, сэр Годрик, пожалуйста, возвращайтесь скорее!"

- Хвост не трогать! - Вдруг, резко развернувшись, дренейка погрозила пальцем парню.

- И в мыслях не было! - От неожиданности он буквально подскочил на месте, затем, бледный как смерть, начал осторожно пятиться.

Слегка наклонив голову на бок, "королева паладинов" смерила человека пристальным взглядом, и заботливо спросила:

- Утешить?

"Священный Свет, спаси и защити".

- Спасибо, не нужно. - ответил Нямбобо, немного оправившись.

- Идём.

Гуськом они направились к одному из кораблей. "Ни за что никуда с ней не поплыву!" - решил для себя паладин. Впрочем, всё обошлось. На палубе небольшого судна уютно расположился пёстро разукрашенный турбовертолёт. Корявая надпись на его боку гласила: "Виктория". Под брюхом машины хлопотал какой-то гном. Дренейка устроилась на корточках рядом с ним и сунула несколько серебряных монет в ящик для инструментов. "Что она задумала?" - Нямбобо не осмеливался ступить на борт.

- Опять ты! - пискнул инженер, выглянув из-под своего летательного аппарата. - Ну сколько можно? Ты уже жрёшь больше моей Виктории!

Затем, возмущённо пыхтя, он принялся переливать из металлической цистерны какую-то полупрозрачную жидкость в огромную флягу, протянутую наставницей. Вернувшись на причал, "королева" не спеша сделала несколько больших глотков и строго сказала остолбеневшему ученику:

- Постарайся в меня не влюбиться, милый Пумняня.

"Священный Свет, да она хлещет машинное топливо!" - паладин никак не мог поверить глазам.

- Нямбобо. - скорее по привычке поправил он.

- Идём.

Но не сделав и пары шагов, наставница повернулась к парню и замерла, словно глубоко задумавшись. Потом подошла ближе и положила обе руки своему ученику на плечи, так что последний аж присел. "Вырваться и убежать!" - в голове Нямбобо крутилась одна единственная мысль. Но проще подумать, чем сделать.

Тут дренейка почему-то нахмурилась, изогнув тонкие брови, и предложила:

- Давай целоваться?

"Спаси и защити!"

- Вот это женщина! - прогремел чей-то звучный бас. - Твоя?

- Его. - не задумываясь подтвердила наставница.

- Давай меняться! Я не обижу! - пророкотал рыжебородый широкоплечий дворф.

- Меняться? Ты говоришь о личности, а не о вещи, карлик. - Наверное, это прозвучало довольно грубо, но в Нямбобо буквально взбунтовались все те простые истины, которые так усердно втолковывал ему сэр Годрик. Можно сказать, сама сущность паладина. - Извинись.

- Чё сказал! Смахнёмся?!

"Смахнёмся? Что это значит? Он вызывает меня на дуэль или всё ещё предлагает обмен?" - растерялся воин света.

Между тем дворф уже грозно надвигался на него, выхватив два огромных, особенно по сравнению с ним самим, двуручных меча. "Берсерк!" - с опозданием догадался парень.

Тяжелые пластинчатые латы; звякнуло, опускаясь, забрало глухого шлема. Воинственный коротышка, конечно, не был чемпионом Альнса, но на передовой побывал точно. И не раз. Боевой клич полный силы, ярости и удали сотряс воздух. Две жирные чайки сорвались с мачты и, обиженно горланя, полетели искать место потише. Нямбобо попятился.

- Милого Нанпупу не дам в обиду. - Между разъярённым берсерком и нашим героем выросла помрачневшая наставница.

- Под юбку прячешься? - дворф мастерски плюнул сквозь щель забрала. - Нравишься ты мне, синяя дылда, но пощады не жди.

В одно мгновение карлик оказался рядом с дренейкой. Сколько же прыти в его коротких ножках, да ещё под тяжестью доспехов и оружия. На такой рывок способен только настоящий воин. А громадные мечи уже со свистом резали воздух. Но и знакомая седого рыцаря тоже не лыком шита. Небольшой треугольный щит, небольшой, конечно, по меркам дренеев, давно перекочевал из-за спины в руку, а молот в другую.

Словно железный колобок с парой ходуль, дворф вертелся перед паладином на узком причале, пытаясь найти брешь в её защите. Но каждая его атака, каждый выпад скользил по щиту или парировался молотом. Вот коротышка остановился и, вдруг, изменил стойку. "Что-то задумал!" - пронеслось в голове Нямбобо. И правда, при следующем ударе воин каким-то хитрым движением подцепил оружие дренейки и вырвал из рук. "Обезоружил! И почему паладинов такому не учат". Тем временем, наставница отвела в сторону лезвие одного меча, а второй упёрся остриём ей в живот. Посыпались искры, но доспех выдержал, и двуручник отскочил, оставив лишь глубокую царапину. При этом "королева" даже не вздрогнула и, тем более, не попятилась, что, похоже, сильно задело гордость берсерка. Он зарычал, и уже без всяких уловок принялся колотить мечами в треугольный щит, будто палочками в барабан. На щите появлялись зарубы, но дренейка так и не сдвинулась с места. С тем же успехом он мог бы долбиться в каменную стену. Кажется, это стало последней каплей в неглубокой чаше его терпения. Взревев, как целое стадо дьяволозавров, дворф сорвал с себя шлем, отбросил один меч, а другой перехватил двумя руками, прыгнул вперёд и... отрубил край щита, словно отрезал кусок пирога.

- В силе я никому не уступлю! - надрывался он. - Никому!

Наставница невозмутимо вскинула оставшийся огрызок "пирога", точно специально дразня, и без того неуравновешенного берсерка. "Почему она не отступает? - Нямбобо внимательно следил за поединком. - Будто стоит на краю обрыва, и шаг назад значит смерть. А ведь позади длинный крепкий причал и... я. Неужели правда не хочет подпустить ко мне дворфа? В честь чего такая забота, мы ведь знакомы меньше получаса. Да это даже нельзя назвать знакомством. Она не запомнила моего имени, а мне не сказала своё. Тогда почему? Может, хочет показать каким должен быть настоящий паладин? Или решила просто покрасоваться? Или пытается объяснить истинный, священный смысл слова "защищать? Не ради благодарности и славы, не потому, что должен, а потому, что хочешь, потому, что не можешь по другому, потому, что это твоя суть. Потому что ты - Воин Света!" Дренейка громко икнула и уселась на деревянный настил, раздвинув ноги. "Что-о-о? Да она же пьяная вдрызг! А дворф теперь ещё злее прежнего! Надеюсь, я плаваю быстрее него".

Сам же берсерк уже давно забыл из-за чего началась драка. Сейчас его волновало только как сокрушить своего упрямого противника. И, конечно, он не упустил шанс, предоставленный ему слабостью "королевы" к гномьей горючке. Сверкнуло солнце на острие клинка, воин вложил всю свою силу и вес в страшный удар.

- Защищайся! - заорал Нямбобо витавшей в облаках дренейке.

Широкое лезвие с оглушительным скрежетом разрубило до середины поднятый в последний момент щит. Под бойцами затрещали доски причала. "Королева", будто только проснувшись, завертела головой, оглядываясь по сторонам. Заметила берсерка, потянулась к нему свободной рукой. Выдёргивая меч из заруба, коротышка чуть замешкался, и пальцы пудовой, латной перчатки сомкнулись на его бороде. Рывком подтащила к себе, обхватила второй рукой, наклонилась... долгий, грубый, страстный поцелуй за несколько мгновений переломил ход поединка. Выпучив глаза дворф трепыхался в её медвежьих объятьях, но потом перестал. Как-то сразу обмяк, повиснув тряпичной куклой. Рукоять меча тихо выскользнула из его ладони. "Священный Свет! Дренеи страшное племя". Наконец, чемпионка, нехотя, отпустила свою добычу.

- Ну... это... - промямлил красный, как знамя Орды, воин. - Та...

Богатырская пощечина не дала ему договорить. Кувыркнувшись в воздухе, дворф мешком плюхнулся в воду.

Под одобрительные крики зевак, "королева" поднялась на ноги и зашагала к оцепеневшему Нямбобо. Взяла его за руку и попросила:

- Давай завтра станем паладинами?

"Час от часу не легче..."

- Мы уже стали, наставница.

- Идём.



Солнце давно село, когда дренейка, наконец, дала отдохнуть взмыленным лошадям. На все вопросы Нямбобо: "Куда и зачем они скачут?" наставница повторяла только своё "идём". "Потащила меня с пристани прямиком в конюшни, оттуда к городским воротам, а дальше не известно куда. Не от дворфа же мы бежим?" Хотя всю дорогу парень на всякий случай оглядывался: не гонится ли за ними разъярённый берсерк.

Лагерем двух паладинов стала небольшая поляна у дороги. Привязали лошадей, развели костёр, уселись вокруг - всё как положено. Напрасно Нямбобо опасался, что непредсказуемая дренейка полезет спать на дерево или примется рыть берлогу.

- Обнимемся? - спросила наставница, расстёгивая ремни на нагруднике.

"Только этого не хватало!"

- Не разумнее ли будет остаться в доспехах?

- Но эти человеческие кирасы в груди такие тесные...

- Пожалуйста, ложитесь спать. Я покараулю.

- Не смогу уснуть одетой. - закапризничала женщина.

- Ладно, дело Ваше.

В конце концов, "королева" в одной мешковатой льняной рубахе свернулась калачиком на плаще, прижав к сердцу свою флягу. А наш герой остался сидеть на страже.



- Нет... творог... нет... - Нямбобо отмахнулся от чего-то невидимого и резко открыл глаза.

"Неужели задремал?" - Почти догоревший костёр, и шум боя за спиной. "Священный Свет!" - паладин резко вскочил и обернулся. Таурен с коротким мечем и щитом, орк с огромным топором, гном с парными кинжалами и дренейка в льняной рубашке, пропитавшейся на животе кровью. Враги нападали на неё со всех сторон. Вот, вынырнув из темноты, сверкнуло остриё копья. "Есть ещё один", - догадался парень и бросил в костёр разом весь запас хвороста. Огонь жадно набросился на сухое дерево, выхватывая из мрака человека с пикой. "Четверо!" Этот квартет был одет в одинаковые тёмно-фиолетовые робы. "Кто они такие? Почему носят одежду магов, а дерутся оружием воинов?"
Полные, чувственные губы наставницы зашевелились, шепча заклинание. На что орк немедленно ответил зуботычиной, прервав её на полуслове. Нямбобо, наконец, нащупал рукоять своего двуручного молота, и попробовал зайти за спину одному из врагов, но дорогу ему сразу преградили. Всё тот же орк. "Вот и пришло то самое время - карать!"

Ордынец сбил паладина с ног первым же ударом. Под вторую атаку парень подставил рукоять молота уже из положения лёжа. Третий выпад вонзился в то же место. Древко предательски затрещало. От четвёртого удара он уклонился, перекатившись. Воин поспешил за ним, подскользнулся на сочной траве и упал. Противники одновременно попытались вскочить, но, в итоге, сцепились, стоя на коленях. Зеленокожий выставил перед грудью топор и, что есть мочи, давил на него, а нашему герою оставалось надеяться лишь на крепость рукояти кувалды. Орк подался вперёд, ещё сильнее навалившись. Нямбобо почувствовал на лбу его горячее дыхание. Древко застонало в последний раз и переломилось.



"Мне конец." - трезво оценил обстановку наш герой.

Вся жизнь, конечно, не пролетела перед глазами, но мгновения потекли как часы. Паладин вспомнил как первый раз поднял молот, как первый раз наложил печать, как первый раз залечил ссадину не мазями и бинтами, а магией Света.

"Сейчас всё то, чему учил меня сэр Годрик бесполезно. Мне не победить ни силой, ни мастерством, ни чудом. Может тогда попробовать подлый трюк? Швырнуть горсть песка в глаза! Но тут нет песка, и обе руки заняты. Нужно что-то неожиданное, дерзкое, способное переломить ход поединка..." Вдруг, перед ним встала картина боя на пристани.



Обгоняя лезвие топора, рвущееся к его груди, Нямбобо задрал голову и потянулся вверх, к лицу врага. Страстный, жгучий, упоительный, полный жажды жить, поцелуй впился в мягкие губы орка. Тот вздрогнул, еле слышно застонал, а его секира легонько скользнула по нагруднику паладина и опустилась. Не мешкая, человек глубоко вонзил обломок рукояти ордынцу в шею.



В порванной, заляпанной кровью и грязью рубашке, дренейка стояла и громко хлопала в ладоши. А рядом валялись три мёртвых, искалеченных тела в тёмно-фиолетовых робах.

- Мурашки. - удивилась она, проведя пальцем по руке Нямбобо. - Твой первый?

- Так точно. Вы ранены?

- Уже нет.

- Извините, из меня получился не лучший часовой.

Слегка наклонив голову на бок, наставница смерила человека пристальным взглядом, и заботливо спросила:

- Утешить?

- Утешить. - эхом откликнулся паладин.

Вернуться к списку рассказов...